Лесть была настолько грубой, что я даже говорить ничего не стал, лишь посмотрел Мальцева с явным укором. Мол, был о вас лучшего мнения. Но он уже давно привык игнорировать чужие недовольные взгляды.

— Поэтому, Ярослав, мне больно, когда я вижу, что ты прешься в расставленную ловушку, да еще и Дианку с собой тянешь.

— Вы сейчас про что, Игнат Мефодьевич? — мне даже притворяться удивленным не пришлось. — Я вашу внучку с соревнований не видел. И не общались мы с ней никак все это время.

— Еще бы общались. — Он усмехнулся и сжал кулак. — Дианка у меня вот где. Коль запретил, против моего слова не пойдет.

— Ну так куда я ее могу тянуть?

Мальцев свел руки перед носом и постучал кончиками пальцев друг о друга.

— Ты думаешь, Светка просто так к вам попросилась? Ее папка наверняка настрополил, за вами приглядывать. Так что Дианку я в вашу команду не пущу, и не проси. Ищи пятого, где хошь, — неожиданно сказал он. — Другого я бы и предупреждать не стал. Но к тебе у меня слабость. Веришь, нет — иной раз кажется, что ты мой внук, а не этот малахольный Андрей.

Он попытался изобразить улыбку доброго дедушки, но получилось не особо: анатомия крокодилов к улыбкам не располагает, только к хищным оскалам.

— Зря вы так про Андрея.

— Нет, Ярослав, не зря. Нет в нем стержня. Ни в нем, ни в его отце. В Дианке есть, но кто ж бабе клан передаст? — Мальцев хитро прищурился. — У нас клан древний, с историей. Но поднялся при мне. Вот и боюсь: уйду — и конец ему придет, с такими-то наследничками, мать их, — забормотал он почти невнятно. — Все-таки подбирать нужно жену не только по происхождению.

Он опять потер руки, напомнив при этом паука, которые перебирает лапами, в ожидании, что кто-то вляпается в его паутину. Что бы он мне сейчас ни пообещал, силы иметь не будет и выступит только иллюзорной приманкой.

— Так вот я о чем, Ярослав. Уйду я — и клану нужна будет поддержка, сильное плечо. А твоему клану сильное плечо нужно сейчас. Думаешь, Ванька тебе поможет? Он только пыль умеет в глаза пускать. Наобещает с три короба, покажет себя добреньким правителем. Но это лишь морок, иллюзия, понимаешь? Внутри он совсем не такой. Внутри он ведет свою игру, и она не всегда оборачивается на пользу тому, с кем играет. Держись от него подальше, целее будешь.

Он уставился на меня своими блеклыми глазами в ожидании ответа, пришлось выдавить:

— Я бы и рад держаться подальше, но обстоятельства…

И даже руками развел, показывая огорчение.

— Да, тебе особо не попрыгать, — покивал Мальцев. — Но предложение о дружеской поддержке от нашего клана все равно в силе.

— Взамен чего? — осторожно уточнил я.

— Дружеская поддержка, Ярослав, не предполагает чего-то взамен, — довольно закхекал Мальцев. — Исключительно из хорошего расположения к тебе. Разве что в надежде, что ты поможешь моему клану, когда меня не станет.

Сказано это было пафосно, но Мальцев, несмотря на видимую дряхлость, был стариком крепким и живучим. Ему удобно было казаться немощным. Но казаться — не значит быть.

— Вам рано говорить о смерти.

— О смерти говорить никогда не рано, — отрезал он. — Или ты боишься принимать на себя какие-то обязательства?

— Я никогда никому в помощи не отказывал — осторожно заметил я. — Если проблема с Андреем пока не решена…

Фразу я не закончил, потому что врать не хотелось, а так собеседник сам додумает. Он и додумал.

— Я верю, что решится. Но я хочу быть уверенным в будущем, Ярослав. Дай клятву.

Клятву давать категорически не хотелось, тем более что предполагался вариант, записанный у Мальцева на листочке, который он подвинул ко мне по столу. Клятва была магической и наверняка с кучей подводных камней, часть из которых я могу обнаружить глубоко в будущем.

— Игнат Мефодьевич, вы же понимаете, что император это посчитает нарушением запрета на договоры с другими кланами? — как можно укоризненней спросил я.

— Чегой-то? — удивился он. — Где договор, а где клятва?

— Разве клятву предполагается заключить не как часть договора? — заметил я. — Более того, если я даю клятву по вашему выбору, тогда и вы должны дать по моему.

— Вот тогда точно получится договор, — недовольно пожевал губами Мальцев. — Вот всем ты хорош, Ярослав, кроме возраста. Пятнадцать лет — ни то ни се. Десяток бы тебе еще набросить — в самый раз было бы.

— Возраст — дело наживное, Игнат Мефодьевич. Я почитаю на досуге вашу клятву, подумаю.

Я сложил листок и намеревался засунуть в карман, чтобы посоветоваться хотя бы с Серым, на что меня пытались подписать, но Мальцев с неожиданной прытью выдрал у меня бумагу из рук и сбросил в верхний ящик стола.

— Утомил ты меня, — буркнул он. — Не в моем возрасте выдерживать гостей так долго. Иди уж. Но в гости захаживай, не забывай старика. И коли проблемы будут, тоже обращайся, помогу. Верю, что моих не оставишь. И без всякой клятвы верю. Хороший ты парень, Ярослав. Жаль, не мой внук.

Выскочил я от него, как ошпаренный. Понять бы еще, что это вообще было и куда пытался меня затянуть этот старый паук.

— Чего хотел Мальцев? — сразу спросил меня Постников. — Мутный он типус.

Об этом он говорил и по дороге, явно обеспокоенный этой поездкой.

— Не то слово, — согласился я. — Походу, хотел нас в сателлиты к Мальцевым захапать. Пытался заставить меня клятву дать. Я ее до конца рассмотреть не успел, только верхние пару строк. — Не дал? — забеспокоился Серый.

— Что я, идиот, клятвами разбрасываться? — удивился я. — Конечно, нет. Поехали, время не терпит.

Но сначала мы заехали в квартиру. Если уж торчать в поместье, то хоть делом заниматься, а не просто валяться, тупо таращась в потолок. Даже чтобы переделать для Тимофея облюбованную бандуру, много чего было нужно, в том числе ингредиенты и накопители. И если одну из лабораторий Вишневских я могу в ближайшее время приспособить под свои цели, то ингредиенты